Расширение перечня платных образовательных услуг: зачем правительство меняет рамки «бесплатного»
Пока государство сосредоточено на фронте, образовательная система пытается удержаться в тылу между воздушными тревогами, нестабильным интернетом, отключениями света и постоянным изменением контингента учащихся из-за миграции. На этом фоне правительство решает дать им больше свободы в финансовых вопросах, позволяя предоставлять более широкий спектр платных услуг, выходящих за рамки базового образования. Речь идет о дополнительных курсах, углубленном изучении предметов, очередных группах в выходные, подтверждении неформального образования и даже реабилитационных программ. Формально законодательство не затрагивает бесплатное образование, но граница между “можно” и “нужно” на практике часто размывается. Поэтому вопрос заключается не только в том, какие именно услуги стали платными, но и в том, как эти изменения повлияют на уровень доступа, доверие к системе и баланс между государственной поддержкой и финансовой состоятельностью семей.
Что действительно меняет новый перечень платных образовательных услуг: расширение возможностей или новые расходы для семей
Обновление правительственного постановления о перечне платных образовательных услуг не изменяет ключевой принцип, согласно которому базовое образование в Украине по-прежнему остается бесплатным, ведь это конституционная гарантия. Однако Кабинет Министров Украины, по информации, обнародованной представителем правительства в Верховной Раде Тарасом Мельничуком, предоставил образовательным учреждениям больше гибкости в формировании собственных источников финансирования. Изменения коснулись не только школ, но и учреждений профессионально-технического, высшего, научного и специализированного образования, включая занимающиеся реабилитационной или адаптационной деятельностью.
В практическом измерении это означает, что теперь школы, детские сады, колледжи или университеты могут официально предоставлять дополнительные услуги за деньги. В центре этих новшеств сфокусирована возможность предлагать внепрограммные учебные курсы или предметы, не входящие в стандартный учебный план. Например, если родители желают, чтобы ребенок изучал второй иностранный язык, основы программирования или любой другой факультативный курс, то учебное заведение имеет право предоставить такую услугу за отдельную оплату.
Другое важное дополнение относится к легализации механизмов подтверждения результатов неформального или информационного обучения. Это актуально прежде всего для взрослых, получивших знания через практический опыт: во время работы, стажировки, прохождения онлайн-курсов или другого внеформального образования. Теперь образовательные учреждения могут официально признавать такие результаты, например путем проведения квалификационных экзаменов.
Еще один сегмент изменений коснется возможности проводить дополнительные учебные и оценочные мероприятия для тех, кто учился за границей и нуждается в адаптации к украинским профессиональным требованиям. Речь идет о сферах, требующих высокой точности в признании квалификаций: медицине, фармации, социальной или психологической реабилитации. Таким образом, для специалистов, которые вернулись в Украину или планируют работать здесь после зарубежного обучения, открывается официальный путь подтверждения образования без повторного прохождения полного курса.
Особое внимание правительство уделило и дошкольному сектору, в частности, организации очередных групп в детсадах. Речь идет о возможности оплачиваемого пребывания детей в заведении вне бесплатного времени, гарантированного государством. Это включает в себя утренние и вечерние часы, а также выходные и праздничные дни. Такая услуга предусматривает создание условий для безопасного ухода, привлечения дополнительного персонала и уменьшения нагрузки на родителей, один из которых, например, служит в ВСУ, а другой вынужден и работать, и самостоятельно заботиться о детях. Но стоит отметить, что речь не идет об обязательности или автоматическом вводе новых оплат, ведь это опция, которая может быть реализована в заведении, если есть потребность и запрос. Основное пребывание ребенка в дошкольном учреждении по-прежнему обеспечивается государством на безвозмездной основе.
Отдельный блок новаций относится к сфере научных, технических и реабилитационных услуг. Университеты, институты, а также специализированные учреждения, работающие с людьми с инвалидностью, детьми с особыми образовательными нуждами или ветеранами могут расширить спектр услуг за оплату. Это могут быть обучающие курсы, тренинги, экспертные заключения, методическое сопровождение или разработка индивидуальных программ реабилитации. Все это приобретает особое значение в условиях послевоенного обновления, когда спрос на вспомогательные сервисы, адаптационные модули и психосоциальную поддержку растет в разы.
В общем, все эти нововведения не направлены на введение оплаты за то, что должно оставаться бесплатным. Напротив, их мишень состоит в разработке юридически прозрачного механизма для расширения деятельности образовательных учреждений. Однако, как и любое решение, затрагивающее сферу финансов, оно требует четкого контроля качества услуг, уровня цен, добровольности участия и прозрачности процедур. Все зависит от того, как именно эти возможности будут реализовываться в конкретной школе, детсаду или вузе, и действительно ли они станут поддержкой, а не еще одним источником напряжения для общества, живущего на грани истощения.
Правовая база деятельности образовательных учреждений в сфере предоставления платных услуг
Чиновники утверждают, что все новые возможности, которые открываются для учебных заведений, основываются не на желании «заработать», а четко прописанных законодательных механизмах. Система давно подразумевает предоставление платных услуг, но теперь эти границы стали более определенными и прозрачными. Рассмотрим, как именно это закреплено в действующих нормативных документах.
Закон Украины «Об образовании» в части третьей статьи 78 четко определяет, что государственные и коммунальные учебные заведения могут предоставлять платные образовательные и другие услуги, если их перечень утвержден Кабинетом Министров Украины. Кроме того, учредители заведений имеют право формировать собственные перечни платных услуг в пределах и за пределами общего перечня, установленного Кабмином.
Еще одна норма, указанная в пункте 5 статьи 59 Закона «О полном общем среднем образовании», возлагает обязанность на руководителя государственного или коммунального учреждения определять перечень платных услуг. В нем необходимо указать: когда, где, каким способом и по какой процедуре будут предоставлены услуги, их стоимость и лицо, ответственное за исполнение. Полное описание доступных платных услуг содержится в “Перечне платных услуг, которые могут предоставляться учебными заведениями…”, утвержденном постановлением Кабмина от 27 августа 2010 г. № 796. Согласно этому документу, возможности заведений значительно шире, чем просто преподавание внеурочных курсов.
Так что начнем с подготовительных курсов. Школы, колледжи и вузы могут официально проводить интенсивы для будущих поступающих: помочь с НМТ, освежить знания математики или прокачать украинский язык. Это уже давно стало стандартной практикой и закон просто формализует ее в рамках дозволенного. Но есть и более «технологические» направления, например создание и сопровождение онлайн-курсов, разработка электронных учебных материалов или интерактивных платформ для дистанционного обучения. Заведение может само построить мини-образовательный EdTech и при этом не выходить за пределы закона.
Далее речь идет об экспертизе учебных средств, то есть те же учебники, методички, цифровые продукты, которые попадают в класс или курс. Учреждения могут официально проводить их проверку, рецензирование, давать профессиональную оценку, что является не только полезным, но и потенциально прибыльным.
Неожиданно, но образовательные учреждения имеют право и на сцену. Организация концертов, представлений, шоу-программ также входят в список разрешенных платных услуг. Театральный кружок при школе или хореографическая студия при университете могут не просто выступать, но и продавать билеты.
И, конечно, всякая «техничка»: от верстания текстов и полиграфии до копирования, сканирования, ламинирования или записи данных на флешки. Важно отметить, что все это разрешено только в том случае, если услуги не мешают основной образовательной деятельности, а ресурсы временно свободны. Эксперты отмечают, что перечень достаточно широк и охватывает не только образовательную сферу, но и деятельность в научно-технической сфере, международном сотрудничестве, здравоохранении, оздоровлении, физической культуре и спорте, досуге, бытовом и коммунальном направлениях. Закон также обращает внимание на один важный момент: заведение имеет право сдавать в аренду собственные здания, сооружения, временно свободные помещения, движимое и недвижимое имущество или оборудование.
Однако эта возможность предоставляется только при условии, что это не ухудшит социально-бытовые условия учащихся или работников заведения. Учреждения могут предлагать только те платные услуги, которые прямо разрешены законодательством. Никакая активность, связанная с оплатой (мастер-классы, кружки, представления) не должна проводиться в пределах учебных часов и мешать образовательному процессу. Также государственные и коммунальные учреждения не могут взимать плату за услуги, направленные на достижение учащимися результатов, определенных государственными образовательными стандартами.
Все платные образовательные и другие услуги должны предоставляться исключительно на добровольной основе. Для этого родителям нужно подать соответствующее заявление, как указано в пункте 1.6 «Порядка предоставления платных образовательных услуг…». Только после этого заведение обязано бесплатно предоставить полную информацию об условиях, стоимости, механизме оплаты и сроках. Также заведение запрещено навязывать платные услуги или обязывать родителей или учеников участвовать в любых коммерческих мероприятиях вне учебного процесса, как акцентирует образовательная омбудсменка Надежда Лещик. Кроме того, информация обо всех дополнительных услугах, их стоимости, порядке предоставления и оплаты должна быть обнародована на сайте учреждения или учредителя в соответствии со статьей 30 Закона «Об образовании».
Учреждения должны зачислять средства от платных услуг на отдельные счета в органах Государственной казны Украины. Использование этих средств происходит исключительно по утвержденной смете, как указывает пункт 1.7 «Порядка…», что будет обеспечивать легальный учет доходов. Статья78 пункт12 Закона «Об образовании» дает право учреждениям получать финансирование из разных источников, не запрещенных законом. Государственные и коммунальные учреждения могут открывать текущие счета, размещать временно свободные средства на депозитах в госбанках и самостоятельно распоряжаться ими в соответствии с учредительными документами. Заведение, получающее публичные средства, обязано обнародовать на своем сайте или на ресурсе учредителя: смету, финансовые отчеты о поступлении и использовании средств, перечень благотворительной помощи с указанием стоимости, а также информацию о поступлениях из других законных источников, как указано в части третьей статьи 30 Закона «Об образовании».
Какие риски скрываются за платными образовательными услугами
Очевидно, что расширение перечня платных услуг в сфере образования является решением, имеющим потенциал стать полезным инструментом поддержки заведений в кризисное время. Однако не стоит спешить хлопать в ладони, ведь оно не лишено существенных рисков, прежде всего в плоскости неравного доступа, дефицита доверия, размывания бесплатного образования и институциональных искажений. Даже если услуги формально добровольны, они на практике будут доступны только тем, кто способен их оплатить.
В ситуации, когда часть семей потеряла стабильный источник дохода или вообще осталась без жилья, предложение платных образовательных сервисов рискует закрепить новую модель по принципу «образование для тех, кто может себе позволить». Дополнительные языки, курсы программирования, STEM-кружки или реабилитационные программы могут остаться привилегией городских школ с высокой платежеспособной аудиторией. В то же время в общинах, где родители едва обеспечивают базовые потребности, спрос на такие услуги будет ограничен, что фактически лишит детей равных возможностей.
Вызывает опасение и тот факт, что положение о добровольности не гарантирует добровольности на практике. В условиях дефицита финансирования и давления на руководство учреждения, платные услуги могут начать навязываться неформально: через родительское собрание, «желательные» благотворительные взносы или неофициальные рекомендации «для лучшей подготовки». Особенно это актуально в школах, где уже существует теневая система добровольно-принудительных платежей. По всей вероятности, без надлежащего мониторинга это может привести к де-факто коммерциализации базовых образовательных функций.
Не стоит недооценивать и риск перетекания ресурсов из основного образования в коммерческое. При ограниченном кадровом и материальном ресурсе заведения могут начать отдавать приоритет платным активностям: факультативам, курсам, кружкам. В результате, базовое бесплатное образование оказывается в тени, особенно если администрация мотивирована зарабатывать, а учителя имеют возможность получить надбавку за платную деятельность. В то же время ученики, не участвующие в таких программах, могут чувствовать себя второсортными, и это разрушает принцип единого школьного сообщества.
Как видим, новый список не предусматривает независимого механизма контроля качества платных услуг. Нет четких индикаторов того, кто имеет право преподавать платные курсы, по каким методикам, по каким материалам. Если заведения начнут заполнять вакансии по принципу «кто есть, тот и читает», это может повлиять на репутацию школы или вуза. Следует помнить, что образовательная услуга не является товаром, который можно вернуть, если она оказалась некачественной.
Понятно, что городские школы с хорошо развитой инфраструктурой, связями и ИТ-ресурсами могут легко создать качественный EdTech-продукт, привлечь родителей к курсам, сдавать в аренду помещения или организовывать концерты. А вот сельские школы, борющиеся с нехваткой учебников и автономного электропитания, вряд ли смогут реализовать хотя бы часть этого списка. В результате финансовая способность учреждения все больше будет зависеть от стартовых условий, а не только от госфинансирования.
В то же время не стоит забывать и о педколлективе. Если часть педагогов начнет заниматься платными активностями внутри учреждения, возникает конфликт интересов. При условии мизерных зарплат педагогам вполне понятно, что приоритет будет переходить в сторону, скажем, подготовки к олимпиаде, которая входит в платный курс, чем на обычный урок, где все должны быть на равных. Учебный процесс может стать коммерческим делом, которое подорвет этические нормы и доверие к системе в целом.
Также чиновники забывают, что не все школы имеют сайты, позволяющие корректно публиковать информацию об услугах, сметах, финансовых отчетах. Некоторые общины не имеют навыков или ресурсов, чтобы организовать прозрачный учет платных услуг. Без цифровой инфраструктуры и обученных кадров прозрачность остается только в теории.
Новые возможности не представляют угрозы сами по себе, но их реализация требует прозрачных механизмов контроля, действенной защиты от злоупотреблений и поддержки для заведений, не имеющих стартовых ресурсов. В условиях военного времени, когда образовательная система выступает одним из немногих островков стабильности, важно не допустить ее внутреннего расслоения по принципу «у кого есть деньги — тот получает больше». Именно поэтому ключевым вызовом становится не предоставление новых прав, а гарантия, что эти права не превратятся в новые барьеры.
Кружки для всех и без бюджета в конверте
Раньше почти каждая школа походила на миницентр развития. После уроков ученики не спешили домой, оставаясь на разнообразных интересных и полезных кружках. В советское время в школах действовала разветвленная сеть кружков и секций, которые были доступны практически всем учащимся и охватывали широкий спектр интересов. Это была важная часть внешкольного образования и воспитания, которая помогала формировать личность, развивать творческие и технические способности, а также укреплять социальные навыки. Спортивные секции, научно-познавательные кружки, авиомоделирование, хоровые кружки и музыкальные ансамбли охотно набирали полные классы. Все это было бесплатно, иногда даже с хорошей материальной базой: швейными машинками, наборами химических реактивов или деревянной мастерской. Учитель, который вел кружок, получал за это прибавку, а ребенок — дополнительный интерес к обучению и упоминанию о школе, не только как место, где пишут контрольные работы и много домашнего задания.
Следует признать, что в 90-х и 2000-х системах внешкольного образования держалась больше на энтузиазме, чем на финансировании. И все же даже в периоды хронического недобюджетирования кружки оставались доступными для детей из малообеспеченных семей. Школы получали нормативную «сетку», в соответствии с которой высчитывали, сколько часов и какие кружки они могут ввести исходя из количества учащихся. Часть курсов поддерживали дома детского творчества, музыкальные школы, станции юных техников, работавших как параллельная система, которая держалась «на энтузиазме, но с эффектом».
Однако со временем система начала ломаться: государство перестало системно финансировать внеклассную деятельность, а учреждения вынуждены были изощряться, кто как мог. Где-то кружки исчезли совсем, где-то стали формальностью, а где-то их начали «переводить» на благотворительные взносы, формально добровольные, но фактически обязательные. Из кружков, открытых для всех, они постепенно стали «опцией» для тех, кто мог заплатить. В результате кружки в селах исчезли полностью, а в городах сосредоточились вокруг лицеев и школ с «родительским ресурсом».
Все это привело к более глубокому, чем кажется, кризису. Дети потеряли альтернативу гаджетам, а у государства сломался механизм социализации, который работал лучше любых реформ. Кроме того, общество стало воспринимать кружки или факультативы как «платные прихоти», а не базовую часть развития ребенка. В то же время, прозрачных механизмов финансирования кружков до сих пор не существует. Заведения не знает: брать деньги или не брать, а если брать, сколько, как, с кем согласовывать и как это легализовать. и самое главное, кто за это будет отвечать.
Теперь, когда государство легализует расширение платных услуг, существует риск окончательно потерять остатки настоящего «доступного кружкового мира». Если не будет четко прописано, что часть таких программ должна финансироваться или дотироваться из бюджета, то мы получим образовательное пространство, где есть базовая школа для всех и интересная школа для тех, кто может заплатить. И тогда даже хорошо задуманное новшество может откатить систему еще на шаг назад от равенства до сегрегации.
Уроки успешных моделей платных образовательных услуг
Опыт других стран показывает: когда образование получает возможность самостоятельно зарабатывать, это может не всегда касаться вопроса коммерциализации. Часто речь идет о гибкости, развитии и лучшем ответе на запрос общества. Но успешные кейсы обычно не возникают спонтанно, ведь за ними стоит годы выстроенная система балансов: между доступом и качеством, государственным контролем и свободой заведений, интересами семей и финансовой состоятельностью.
К примеру, финскую модель образования можно считать образцом. Здесь базовое образование действительно бесплатно в самом широком смысле, включая питание, учебники и даже школьные поездки. Но платные услуги тоже существуют: кружки, продолженное пребывание детей в школе после уроков, специализированные летние лагеря. Все эти меры существуют при добровольном участии и полной прозрачности. Что важно: цена определяется не произвольно, а в пределах утвержденных муниципалитетом лимитов, что защищает семьи от финансового давления и предотвращает спекуляции.
В германской системе профессионального образования широко распространена модель дуального обучения. Ученик часть времени проводит в учебном заведении, а часть на предприятии. В то же время, именно компании часто оплачивают специализированные курсы, а еще инвестируют в учебные центры и стипендии. Но их участие не благотворительно и имеет обязательства перед законом и обществом.
В Канаде школы могут предлагать дополнительные программы: углубленное изучение предметов, язык, искусство. Но все услуги проходят согласование с местными образовательными советами, имеющими право остановить инициативу, если она создает барьеры для доступа или снижает доверие к школе. Расценки публикуются открыто, а участие исключительно добровольно.
А вот американская система образования часто критикуется именно за чрезмерную коммерциализацию. Там в элитных школах предоставляется широкий выбор дополнительных программ, расширенные STEM-курсы, индивидуальные менторы. В государственных образовательных учреждениях таких услуг часто нет или только за дополнительную оплату. Это создает системное неравенство, когда качество образования во многом зависит от кошелька родителей. При том, что формально базовое образование бесплатное, на практике оно далеко не одинаково.
Украине важно избежать американизации доступа к возможностям: если появляются платные сервисы, то должен появляться и компенсационный механизм для уязвимых групп. Зато можно извлечь важные уроки из опыта других стран, которые доказали: возможность образования самостоятельно зарабатывать позволяет лучше реагировать на потребности общества. Но успех таких моделей зависит от четко настроенных балансов между доступностью и качеством, контролем государства и свободой заведений, а также поддержкой семей с разным уровнем доходов. Коммерческие инициативы должны дополнять, а не заменять базовое бесплатное образование с особым вниманием к социальной справедливости и доверию в обществе.
Таким образом, обновление перечня платных образовательных услуг открывает новые возможности для учебных заведений в условиях, когда государственное финансирование и ресурсы значительно ограничены. Это шаг в сторону большей автономии и поиска дополнительных источников поддержки, что может помочь удерживать систему образования на плаву в сложных реалиях войны и постконфликтного восстановления. В то же время, этот шаг несет с собой немалые риски от неравенства в доступе к образованию к потенциальной коммерциализации базовых образовательных услуг и размыванию принципа безвозмездности.
Чтобы не допустить разрушительных последствий, необходима четкая, прозрачная и системная политика, обеспечивающая контроль за качеством, добровольностью и финансовой прозрачностью. Следует понимать, что только баланс между новыми финансовыми механизмами и сохранением доступности образования поможет не только выстоять в сегодняшних вызовах, но и заложить фундамент для подлинного восстановления и развития нашего государства в будущем.
