Публичное пространство в Украине все чаще становится ареной демонстративного пренебрежения политиков к обществу, избравшему их или которому они должны служить. Вместо сдержанности, ответственности и понимания сложности ситуации — агрессивная риторика, угрозы, клеймение отдельных групп граждан, целенаправленное навешивание ярлыков. То, что еще недавно воспринималось как провокация или эксцесс, сегодня все чаще звучит как нормальный тон — политики позволяют открыто унижать и поляризовать собственное общество. При этом они не просто высказывают с трибун, в эфирах и соцсетях пренебрежение отдельными группами, а целенаправленно сеют рознь между гражданами, усиливают разделение, навязывают модели противопоставления «нужных» и «лишних», «своих» и «выключенных». Очередное подобное заявление на этот раз прозвучало от депутата харьковского горсовета, который открыто призывал к расстрелам украинцев, избегающих мобилизации. Это заявление не исключение, оно лишь обнажило тенденцию. Почему это происходит и к чему ведет страна, ежедневно платящая цену за выживание?
Военнослужащий об опыте мобилизации в Финляндии и комментарий депутата Харьковского городского совета
В своем сообщении в Facebook командир взвода 92-й отдельной штурмовой бригады имени Ивана Сирко Леонид Маслов привел исторический пример всеобщей мобилизации в Финляндии во время Второй мировой войны, акцентируя внимание на ее масштабах, дисциплине и общественном отношении к уклонению от воинского долга. Его пост имел аналитический характер и содержал контекстуальные разъяснения, которые, вероятно, стали предметом для размышлений в нынешнем украинском обществе, переживающем затяжную войну и сложную дискуссию вокруг справедливости мобилизационной политики.
Маслов начал с всеобщего исторического фона: в декабре 1939 года СССР напал на Финляндию без объявления войны, начав Зимнюю войну. После короткого мира, уже в 1941 году, Финляндия вступила в войну снова — на стороне Германии против СССР. В этот период, согласно его данным, страна с населением около 3,5 миллиона смогла мобилизовать более 300 тысяч человек. Военный подчеркнул, что это стало возможным благодаря уже на тот момент четко урегулированному механизму всеобщего воинского долга: призыву подлежали мужчины в возрасте от 17 до 60 лет, срочная служба продолжалась до 550 дней, а мобилизация охватывала даже самые отдаленные села.
Он подробно описал, кого в Финляндии могли освободить от службы: исключения касались только людей с тяжелыми инвалидностями или серьезными болезнями, подтвержденными медицинской комиссией, а также отдельных категорий работников стратегической инфраструктуры — энергетики, связи, медицины и кормящих целые регионы аграриев. Даже эти исключения часто привлекали к вспомогательным службам — логистике, транспорту, санитарной поддержке.
Особое внимание Маслов уделил вопросу ответственности за уклонение от мобилизации. В Финляндии того времени это воспринималось не только как уголовное преступление, но и глубокое моральное падение. Уклонявшихся судили быстро, нередко сразу после приговора они оказывались в штрафных частях. Повторное уклонение каралось уже к пяти годам лишения свободы. Общественное отношение к таким лицам было очень жестким: их называли «rintamakarkuri» (дезертир), даже если они еще не побывали на фронте. В сельских общинах уклонявшихся могли изолировать, лишить труда, помощи или даже элементарной поддержки, а их семьи становились объектами осуждения.
Маслов также отметил, что в условиях войны действовало полевое военное право, и в некоторых случаях уклонявшихся или дезертиров могли казнить по приговору военного трибунала. По его словам, в архивах зафиксировано несколько десятков таких случаев во время Зимней войны и Войны-продолжения. В то же время, он подчеркнул: даже в таких условиях в Финляндии действовали процедуры, трибуналы, медицинские комиссии, бюро мобилизации.
В итоге Маслов сформулировал основной тезис: Финляндия стала примером мобилизации демократической нации, которая несмотря на страх и угрозу со стороны великой империи, смогла обеспечить эффективную оборону. По его мнению, понятие долга в том обществе было выше страха, а уклонение вызвало общественное отторжение — но даже тогда государство не отказывалось от четких правовых процедур.
Под сообщением Леонида Маслова депутат Харьковского горсовета от «Европейской Солидарности», праправнучка известного историка Дмитрия Багалия Ирина Гончарова-Багалий оставила реплику, которая сразу вызвала шквал возмущения украинцев. В своем комментарии она написала:
«Расстрелять показательно десяток ухилянтов – привлекательная идея».
Это не была оговорка или ошибка, а прямой призыв, который читатели интерпретировали однозначно: расстреливать украинских граждан, не желающих воевать. Реакция не заставила себя ждать. Пользователи соцсетей засыпали Гончарову-Багалию гневными комментариями: ее обвинили в подстрекательстве к убийствам, речи ненависти, дегуманизации граждан Украины. Ее слова назвали «дном» и «примером того, как власть окончательно потеряла чувство предела».
«Как я понимаю, депутат призывает убивать людей? Это уже дно или бывает еще хуже? — писали под ее комментарием. Остальные добавляли: «А списки будут составлять только среди обычных людей, можно ли кого-нибудь из «кварталовцев» добавить для огласки?». Были и саркастические реплики: мол, теперь достаточно сделать скрин, и этого уже хватит, чтобы подать документы на политическое убежище в США или Европе со ссылкой на саму депутат как источник угрозы.
Один из пользователей напрямую обратился к ней:
«Простите, госпожа депутат. Я сейчас подаюсь на политическую защиту в Европе. Могу ли я во время этого в суде дать ваши контакты, чтобы вы подтвердили, что власти Украины призывают расстреливать украинцев? Пожалуйста, подтвердите, как с вами свяжутся. Это очень поможет вам, потому что такие ненавистные вам люди получат защиту и никогда больше не будут мешать вам строить страну первосортных украинцев».
Гончарова-Багалий попыталась уточнить свою позицию, заявив, что депутаты служат на общих основаниях кроме народных депутатов, а их родственникам отсрочки не предусмотрены. Но вместо успокоения дискуссии это подлило масла в огонь. В ответ ей предложили составить список из десятка уклоняющихся от службы коллег и их родственников — «в частности, с липовыми справками об инвалидности» — и первыми отправить их на расстрел. Раздалось даже ироническое предложение устроить прямую трансляцию такого расстрела в телемарафоне.
«Дама, после такого вам кресло президентское гарантировано», – подчеркнул пользователь.
Резонанс был столь глубоким, что пост с комментарием мгновенно распространился в других соцсетях и телеграмм-каналах. В политической плоскости этот инцидент засвидетельствовал опасную тенденцию: все больше представителей власти, не только депутатов, но и политиков разного уровня, прибегают к откровенно агрессивной риторике, которая не просто поляризует украинское общество, а создает атмосферу расслоения по принципу «достойные – недостойные» и «вой». Такие высказывания не оставляют пространства для диалога, понимания обстоятельств или сложности выбора отдельного человека. Они стирают границу между моральным давлением и риторикой принуждения, а иногда, как в случае с призывом к расстрелу, переходят опасную грань, по которой политик начинает говорить с народом как с врагом.
Как риторика украинских политиков превращается в оружие против своих же граждан
Комментарий депутата Харьковского городского совета Ирины Гончаровой-Багалий, фактически поддержавшей идею расстрелов граждан Украины за уклонение от мобилизации, не был обычным риторическим оплошностью или случайным преувеличением в комментариях к сообщению военного. Это был публичный акт одобрения карательного сценария, который в правовом государстве нет и не может иметь никакой легитимности. Речь идет о симптоме системного расстройства, который вышел далеко за пределы одного возмущения в социальных сетях.
Инцидент с заявлением депутата открыл опасную пропасть между политическим цинизмом и моральными границами, которые еще как-то держит украинское общество. Это не просто неэтичный комментарий, а публичная демонстрация, насколько далеко некоторые политики готовы зайти в своей жестокой риторике, прикрываясь лозунгами о мобилизационной справедливости. Этот инцидент поставил под сомнение как персональную адекватность депутата, так и ценности партии, которую она представляет, и в целом качество публичного вещания в государстве, которое «борется за демократию».
Слова Гончаровой-Багалий дегуманизирует целую группу людей, лишает их субъектности и формирует образ врага. В данном случае – тех, кто уклоняется от мобилизации. За такой риторикой кроется несколько целей. Во-первых, это удобный способ отвлечь внимание общества. Радикальные заявления позволяют замаскировать подлинные проблемы: коррупцию в ТЦК, непрозрачность призыва, двойные стандарты и другие глобальные проблемы в государстве. Во-вторых, это попытка мобилизовать электорат. Для части общества, уставшего войной, гнев на «уклоняющих» является эмоциональной разрядкой, которую политики готовы эксплуатировать. И, в-третьих, это нахождение виновников среди народа (забывая об «элите») – «они виноваты, их надо наказать».
Такой подход не просто опасен, он разрушителен. Такая риторика разделяет общество на «правильных» и «неправильных», «патриотов» и «изменников», «своих и чужих». Он глубоко поляризует украинцев именно в тот момент, когда нужно максимальное единство. Он подрывает доверие к власти, которая вдруг предстает не как институт справедливости, а как карательная машина. И, наконец, он развязывает руки радикалам, которые могут воспринять призыв буквально и совершить насилие.
Следует отметить, что Гончарова-Багалий является не заурядной блогершей, она депутат горсовета, публичное лицо, чей статус предусматривает не только свободу слова, но и ответственность за него. Даже если ее слова были гиперболой (а на это она потом намекнула), в условиях войны такие публичные заявления не имеют права на двусмысленность. Их читают те, кто потерял близких, те, кто на фронте, те, кто разрывается между долгом и страхом. Для них такая «гипербола» звучит как плеск бензина в огонь.
Но этот скандал показал еще одно: глубокую социальную трещину между властью и гражданами. Реакция соцсетей была не только возмущением слова депутатки, а криком о наболевшем — о неравенстве. Когда политик говорит о расстреле «уклончантов», а в то же время граждане видят, как сыновья депутатов, прокуроров, бизнесменов «сытно» живут в тылу или за границей, возникает справедливый вопрос: кого именно подразумевают, говоря «уклоняющийся»?
История с комментарием Гончаровой-Багалий обнажила кризис доверия. Украинцы не верят, что система мобилизации справедлива. Они видят, что имеющие власть и деньги способны избежать ответственности. И когда эти же люди призывают к смертным приговорам, общество взрывается. Это не просто нравственный скандал, а маркер системной болезни.
Заявление Гончаровой-Багалий нуждается в широком общественном осуждении, а депутат горсовета за него должен быть привлечен к ответственности по предложенному им же принципу:
«Наказать показательно десяток таких политиков за подобные высказывания – привлекательная идея».
Кроме того, необходимо ломать саму логику политической речи, в которой агрессия и цинизм стали нормой. Украинская демократия не выдержит, если политики и дальше будут бросаться призывами к репрессиям. Также очень необходима полная прозрачность в мобилизации – пока существует возможность для «элит» избегать призыва, любые призывы к наказанию обычных граждан будут провоцировать в обществе только ярость. Публичная отчетность, открытые списки призванных из госслужбы, политических и экономических «верхов» — это первый шаг к восстановлению доверия граждан к власти.
В то же время публичные лица должны пройти серьезные тренинги по коммуникации, потому что каждое слово в условиях войны как выстрел. Также нужен открытый диалог в обществе о сложных вопросах, не лозунги и клише, а честный разговор: почему часть мужчин не хочет воевать, какие социальные и психологические причины, как государство может реагировать не принуждением, а убеждением. И главное, как сделать так, чтобы справедливость не была избирательной.
И, наконец, нужно вернуть к публичному дискурсу этику. Политик – это не человек, который просто выигрывает выборы, он формирует нормы поведения в обществе. И если политическая культура разрешает призывы к расстрелам, это уже не проблема отдельной депутатки, а симптом более глубокой болезни и моральная катастрофа. Если государство, борющееся за жизнь и свободу, толерирует риторику смерти и репрессий, оно может потерять самую сущность своей борьбы. Риторика ненависти, продемонстрированная комментарием Ирины Гончаровой-Багалий, является опасным инструментом, который может углубить раскол в обществе и подорвать доверие к власти. В условиях войны, когда единство залог выживания, политики должны избегать провокационных заявлений и сосредотачиваться на конструктивных решениях и консолидации общества.
