В последнее время украинские семьи, чьи близкие пропали без вести, больше не могут молчать. Устав от обещаний и бездействия, они выходят на улицы, требуя ответов, которые власти не спешат предоставить. Матери, жены и дети держат в руках фотографии пропавших, надеясь, что их голос пробьется сквозь стены равнодушия. Их требования — это крик души, переполненной болью и отчаянием от потери, которая уже давно сменилась холодным подозрением в том, что их близких уже никто не ищет.
Эти митинги стали для них последней надеждой в борьбе за правду и справедливость, но даже здесь они наталкиваются на невидимые, но незыблемые барьеры: правительственный квартал остается для них закрытым. Вместо поддержки они сталкиваются с огражденными кордонами и силовиками, которые лишь молча смотрят на их боль, не пропуская в парламент и правительственный квартал. Власть, которая когда-то обещала каждой семье возвращение их пропавших родных, теперь, кажется, отгородилась от этой проблемы стенами и приказами.
Печальная статистика
На сегодня проблема пропавших без вести в Украине достигла масштабов, которые вызывают серьезное беспокойство. Более 12,3 миллиона украинцев были вынуждены покинуть свои дома и стали перемещенными лицами как внутри страны, так и за ее пределами. Среди этих людей много тех, кто пережил разлуку с семьями или ищет своих близких, которых считают пропавшими без вести. По данным Министерства внутренних дел Украины по состоянию на октябрь 2023 года, в Едином реестре лиц, пропавших без вести при особых обстоятельствах, который заработал с мая прошлого года, насчитывалось около 28 тысяч пропавших.
Однако по состоянию на 12 апреля 2024 года в Едином реестре лиц, пропавших без вести при особых обстоятельствах, зафиксировано уже более 36 тысяч человек, чьи следы исчезли в зоне военных действий или в других опасных условиях, связанных с войной. Такие цифры предоставил Уполномоченный по вопросам лиц, пропавших без вести, Артур Добросердов, комментируя рост масштабов трагедии в своем интервью для Интерфакс-Украина.
В то же время по официальным данным МВД Украины Реестр пропавших без вести при особых обстоятельствах по состоянию на конец сентября 2024 года содержит информацию о 55 тысячах человек, большинство из которых являются военнослужащие. Это происходит преимущественно в тех зонах, где проходят активные боевые действия — в Донецкой, Луганской, Харьковской, Запорожской, а также Курской областях. Эти цифры указывают на то, что масштабы исчезновений на фоне войны значительно превышают предыдущие прогнозы, и проблема набирает все больший вес, требуя комплексного подхода и межгосударственного сотрудничества для ее решения.
Представляется, что это только официальные данные, и скорее всего, количество пропавших без вести гораздо больше. При этом должностные лица предоставляют разную информацию, что подчеркивает их неполную осведомленность в этом вопросе.
Процесс ведения реестра и выдача выписок с информацией о пропавших с октября прошлого года стали ответственностью Министерства внутренних дел. На момент передачи реестра в ведомство данных о пропавших было чуть больше 9 тысяч, однако за полгода цифра стремительно выросла почти вчетверо. Это свидетельствует о сложности ситуации и о том, что многие семьи до сих пор живут в неизвестности и ждут ответа.
Артур Добросердов объяснил, что статус «пропавший без вести» получают те, кто не вернулся на контролируемую Украиной территорию или с кем не установлена связь из-за отсутствия международно-правовой поддержки со стороны других государств. Впрочем, этот статус может быть изменен только тогда, когда удается найти тело или останки человека и провести идентификацию через экспертизу. Таким образом семьи получают официальное подтверждение судьбы своих близких, но до этого момента каждая семья остается в состоянии постоянного ожидания и переживает огромный эмоциональный стресс.
Относительно тех, кого удалось разыскать, уполномоченный приводит цифру в 1800 человек, которых вернули из плена. В то же время эта цифра может быть даже больше, ведь не все возвращенные попадают в реестр пропавших без вести. Семьи таких людей все еще обращаются за помощью, ведь нуждаются в официальном подтверждении статуса своих близких.
Только в Запорожской области с начала года более 2 700 граждан обратились в полицию, чтобы узнать о судьбе родных, с которыми потеряли связь. Однако во многих случаях отыскать пропавших оказывается чрезвычайно сложно, а то и невозможно. Чтобы установить личности, полицейские часто обращаются к методу ДНК-экспертизы, но и он не всегда дает положительный результат. Более тысячи образцов ДНК уже было собрано у родственников пропавших в регионе, однако только 219 случаев завершились совпадением.
Как разыскивают пропавших без вести
Кроме Офиса Уполномоченного по вопросам лиц, пропавших без вести при особых обстоятельствах и других государственных и негосударственных украинских структур, этой работой занимаются и международные организации. Например, Международная комиссия по вопросам пропавших без вести (МКЗБ) постоянно работает над поддержкой украинских государственных структур и общественных организаций, оказывая помощь в розыске, идентификации и поддержке семей пропавших. МКЗБ сотрудничает с правительством Украины, международными организациями и гражданским обществом, помогая не только в поиске пропавших, но и в развитии институтов для улучшения эффективности расследований. Благодаря деятельности комиссии внедряются новые законы, стандарты адвокации и современные криминалистические технологии.
МКЗБ активно применяет экспертизы судебных археологов и антропологов, которые могут обнаруживать захоронения, собирать останки и устанавливать время и обстоятельства гибели. Судебные археологи, работая на месте, воссоздают динамику преступления, анализируя остатки, и фиксируют каждую деталь, которая помогает установить личность. Судебная антропология, в свою очередь, фокусируется на исследовании костей, документируя оставшиеся травмы и помогая собрать полный биологический профиль лица, чтобы точнее установить его обстоятельства смерти. Эта информация имеет не только доказательственное значение, но и помогает расширять криминалистический контекст, что критически важно для расследований.
Сотрудничество МКЗБ с Министерством юстиции Украины позволяет привлекать ДНК-идентификацию для установления лиц, погибших или пропавших без вести. Используя биологические материалы родственников, комиссия помогает находить совпадения между телами и данными в реестре. Такие технологии позволяют создать надлежащую цепочку доказательств, которые впоследствии можно представить в международных судах. Чтобы сделать этот процесс еще более эффективным, МКЗБ предоставила рекомендации по совершенствованию системы розыска в Украине, предусмотрев пошаговую реализацию в течение следующих пяти лет.
Несмотря на постоянную работу МКЗБ, результаты идентификаций еще не могут покрыть все запросы от родственников. Со времени запуска проекта в 2022 году комиссия собрала 751 ДНК-профиль от родственников за рубежом, из которых 107 совпадений подтвердили, что это тела их родных. Однако эти показатели свидетельствуют лишь о масштабе проблемы: большинство семей все еще остаются в неизвестности.
Параллельно с этим, недавно британские ученые создали первую в мире цифровую карту массовых захоронений с открытым исходным кодом, что позволяет документировать места массовых захоронений и фиксировать потери среди гражданского населения. Разработка карты началась после начала войны в Украине: исследователи собирали информацию о захоронениях, чтобы регистрировать данные в режиме реального времени. Эта карта не только технологический прорыв, но и символ памяти и справедливости, который сохраняет истории погибших и обеспечивает семьям надежду, что их близких не забудут.
Митинги в поддержку пропавших без вести и пленных военных
Усилия государственных структур и международных организаций недостаточны. Изучение их официальных сайтов показывает, что какой-либо информации о результатах их деятельности нигде не содержится. Большинство семей до сих пор не получили ответов о судьбе пропавших, и поэтому они выходят на акции, стремясь привлечь внимание к своей трагедии.
29 октября 2024 года украинские семьи военнопленных и пропавших без вести планируют провести мирный митинг-протест в Женеве, пытаясь обратиться к Международному комитету Красного Креста с требованием активнее поддерживать розыск. Они призывают международное сообщество обеспечить реальную поддержку тем, кто пропал, и тем, кто отчаялся ждать ответа.
Акции в поддержку пропавших без вести и пленных украинских бойцов становятся все более отчаянными. Семьи тех, кто бесследно исчез в водовороте войны, уже не верят в обещания и теряют надежду на возвращение своих близких. Каждый из них — это история, полная боли, разочарований и бесконечного ожидания. Сейчас, на фоне отсутствия сдвигов в расследованиях, семьи выходят на улицы, требуя от власти действий, а не пустых слов.
Проблема пропавших без вести во время войны является болезненной и крайне актуальной. Прежде всего, это невозможность провести поисковые операции на оккупированных территориях, где российские силы блокируют доступ к местам, где могут быть похоронены тела. Удерживая под контролем целые районы, они не позволяют ни гуманитарным, ни поисковым группам попасть туда. В результате эксгумация и идентификация пропавших бойцов остаются почти нереальными. Даже когда украинские подразделения пытаются собирать тела с поля боя, это становится чрезвычайно опасным из-за активных обстрелов и заминированных территорий.
По словам начальника оперативно-справочного сектора по розыску без вести пропавших в Запорожской области Сергея Ончукова, работники розыскных служб часто выезжают на места, опрашивают местных жителей и военных об обстоятельствах исчезновения, пытаясь собрать каждую деталь. Но на оккупированных территориях эта задача чрезвычайно сложная: люди боятся говорить из-за постоянного давления и репрессий со стороны РФ, а правоохранители не имеют доступа ко многим районам.
Но, возможно, наиболее болезненным аспектом для семей является абсолютная тишина со стороны государственных органов. Часто между военными подразделениями и родными пропавших без вести нет надлежащей коммуникации, а информация, которая поступает, или запаздывает, или является отрывочной. Это усиливает чувство отчаяния среди родных, которые ждут новостей, а взамен остаются в темноте.
Родственники пропавших военных неоднократно собирались на мирные акции, требуя от власти больше усилий для поиска и возвращения их близких. Например, 6 октября на Майдане Независимости в Киеве состоялась акция в поддержку военнослужащих Территориальной Обороны Украины. Семьи и побратимы из более чем 20 бригад ТРО объединились под инициативой «Женщины ТРО», стремясь привлечь внимание общества и власти к своему бедственному положению. Около ста участников акции вышли на площадь, неся фотографии своих родных, в надежде, что их услышат.
Но, к сожалению, это лишь одна из многих акций, и для многих она уже не первая. 18 сентября, у стен Верховной Рады, родственники морских пехотинцев снова пытались достучаться до представителей власти, выйдя на свой 90-й день протестов. Более сотни родственников, которые не могут получить ответы о судьбе своих мужей, сыновей и братьев, напомнили о том, что их близкие не являются статистикой, а живыми людьми, за которых они готовы бороться до последнего.
С каждым новым протестом эти люди становятся символом несокрушимости и боли. В августе, в Международный день жертв насильственных исчезновений, более 500 человек прошли шествием от Майдана Независимости до Арки Свободы украинского народа, напоминая всей стране о тысячах военных и гражданских, которые до сих пор без вести пропали. Их семьи, живущие в постоянном ожидании, вынуждены выдерживать обещания и пустые слова без реальных действий. При этом каждый, кто поднимает свой голос, требует от государства ответственности перед теми, кого оно должно было бы защитить, но, кажется, оставило наедине в самые темные моменты.
Многих украинцев возмущает то, что на пути к правительственным зданиям, куда они (в основном одни женщины) приходят требовать правды о своих пропавших родных, им преграждают путь кордоны силовиков — таких же украинцев, чьи родственники тоже могут быть на фронте или в опасности или среди пропавших без вести. Этот парадокс, когда «свои против своих» смущает и вызывает острое ощущение несправедливости. Те, кто должен был бы быть на стороне людей, оберегая их интересы, становятся препятствием на пути к правде и справедливости.
Люди, которые когда-то верили в силу государства, теперь чувствуют, что потеряли не только своих родных, но и последнюю веру в тех, кто должен был бы им помочь. И пока в правительственных кабинетах ведутся совещания и формируются новые комитеты, на площадях украинских городов отчаявшиеся семьи продолжают ждать ответа, которого, возможно, уже никогда не будет. Для них митинг — это последний шанс быть услышанными и заставить систему не забывать о тех, кто остался в плену неизвестности. Каждый день молчания — это новый удар для этих семей. Каждый из пропавших без вести — это не просто запись в реестре, а жизнь, память и надежда.
