С 21 октября по 1 ноября в Колумбии пройдет Конференция ООН по биоразнообразию COP16. А конференция по климату COP29 состоится с 11 по 22 ноября в Азербайджане. «Поможет ли нам отказ от надежды преодолеть климатический кризис?» — таким риторическим вопросом The Guardian предлагает подискутировать относительно вызовов, связанных с глобальными климатическими изменениями, которые будут обсуждаться с высоких трибун.
Издание ссылается на недавно проведенное исследование (), демонстрирующее интересные закономерности: стресс может побуждать людей к активности и адаптации, есть связь между климатическим стрессом и участием в климатических действиях, а коллективные действия могут способствовать положительным эмоциям и социальным связям.
Изменение климата вызывает стресс, тревогу и депрессию
Документировано, что изменения климата влияют на психическое здоровье. Исследование, проведенное в США, показывает, что из-за изменения климата каждый шестой испытывает стресс. Особенно чувствительны к этому латиноамериканцы, демократы, молодежь, люди с низким доходом, городские жители и поколение Z/миллениалы.
Изменения климата влияют на здоровье, в частности психическое, из-за более частых экстремальных погодных явлений. Уязвимые группы — пожилые люди, беременные женщины и коренные народы, — страдают больше всего. Почти половина молодежи отмечает, что их переживания по изменению климата влияют на их повседневную жизнь. Исследование показывает, что у будущих матерей климатическая тревога может привести даже к депрессии и тревоге.
Ученые используют термин «психологический дистресс, связанный с изменением климата», чтобы описать депрессию, тревогу и другие реакции. Люди могут бороться с изменениями климата индивидуально (в частности, уменьшать потребление энергии и отходов) или через коллективные действия (волонтерство, участие в климатических движениях, пропаганду климатической политики). Эти действия помогают влиять на правительственную политику и распространять социальные нормы, направленные на защиту окружающей среды.
Как климатический стресс коррелирует с человеческой климатической активностью
Исследования доказывают: те, кто испытывает климатический стресс, чаще участвуют в коллективных действиях, таких как обращение к чиновникам или участие в климатических кампаниях. Это справедливо в отношении исследователей с различными политическими взглядами, независимо от возраста, пола, расы, образования и дохода.
Стоит заметить, что участие в решении проблем помогает поддерживать психическое здоровье. Коллективные действия по изменению климата, даже протесты или контакты с чиновниками, могут быть эффективными в преодолении стресса, связанного с изменением климата.
Исторически цветные общины, особенно черные и коренные народы, были ключевыми лидерами экологических движений. Они также чаще участвуют в коллективных действиях по изменению климата. Можно обобщить, что именно системный и экологический расизм способствовал развитию устойчивости и лидерства среди этих сообществ. Цветные сообщества активно решают экологические проблемы и поддерживают политику, которая борется с несправедливостью.
Различные группы имеют разный уровень климатического стресса, что может быть связано с социально-экономическими и расовыми различиями. Исследования показывают слабую связь между психическим здоровьем и климатическим стрессом, но стресс из-за климата в значительной степени предполагает участие в коллективных действиях по изменению климата, даже учитывая общие симптомы депрессии.
Люди с высоким уровнем депрессии, связанной с климатом, реже говорят о глобальном потеплении с близкими. Обсуждение климата считается важным коллективным действием, которое может помочь изменить мнение о климате. Участие в таких дискуссиях полезно для психического здоровья и решения климатических проблем.
К чему приводят вымышленный оптимизм, надежда и сомнения
Итак, исследование показывает, что люди, которые переживают климатические проблемы, чаще вовлечены в коллективные действия. При этом история показывает, что вымышленный оптимизм может привести к самодовольству и уклонению от ответственности.
Политики и бизнес-лидеры подчеркивают важность позитивного мышления и веры в лучшее будущее. Вероятно, эти месседжи будут звучать на Конференции ООН по биоразнообразию COP16 в Кали, Колумбия, и на Конференции по климату COP29 в Баку, Азербайджан. Хотя перспектив конкретных действий мало, будут амбициозные планы на будущее: дорожные карты, обязательства, цели. Громче всего это прозвучит на президентских выборах в США, где кандидаты соревнуются за верность американской мечте о бесконечном расширении.
В 1990-х надежда и сомнения использовались как противоядие против принципа осторожности в отношении ископаемого топлива. Президент Буш сначала хотел регулировать нефтяную промышленность из-за ее влияния на климат, но отказался, надеясь на будущие технологии. В результате это привело к бездействию.
Похожую тактику сейчас демонстрирует британское лейбористское правительство, которое обещает 22 миллиарда фунтов на проекты по улавливанию и хранению углерода. Эта технология дорогая и не работает в необходимом масштабе, часто используется нефтяной промышленностью для продолжения добычи.
Есть более конструктивные типы надежды, основанные на здравом смысле, науке и действиях сегодня, а не в будущем. Надежда, которая поддерживает нашу планету, а не колонизацию Марса. Есть и положительные новости об окружающей среде: возобновляемая энергия расширяется быстрее, чем ожидалось; выбросы углерода могут снизиться в этом году, хотя и недостаточно для предотвращения глобального потепления; человеческая популяция может достичь пика в середине века, что поможет другим видам.
Надежда — это вера, которую нельзя навязывать другим, особенно тем, кто страдает от последствий действий более состоятельных. В тропических лесах Амазонки ситуация ухудшается, несмотря на лучшую политику президента Лулы по сравнению с Болсонаро. Сухие сезоны и пожары уничтожают леса, превращая их в источники углерода. К 2050 году половина Амазонки может достичь критического состояния из-за нехватки воды, расчистки земли и изменения климата. Местные жители сталкиваются с апокалиптической реальностью, а обещания помощи часто оказываются пустыми. Айлтон Кренак, бразильский коренной интеллектуал, отмечает, что коренные народы научились не доверять надеждам, основанным на экономическом развитии. Он подчеркивает, что ситуация может ухудшиться, прежде чем улучшиться, и важно научиться отказываться от иллюзий.
Это подозрение глубоко и не ограничивается Бразилией. Христианские миссионеры обещали лучшую загробную жизнь, колонизаторы предлагали доступ к цивилизации, а капиталистический рынок — богатство в обмен на природу. Обещание лучшего завтра привлекает культуры, ценящие удовольствие сегодня.
Люди яномами не имеют слова для надежды, живут настоящим и сосредоточены на отношениях. Их известный шаман Дави Копенава назвал климатический кризис «местью природы» и призывает к действиям.
Другие коренные народы также видят связь между надеждой и колониализмом, считая, что надежда отвлекает от проблем настоящего. Культуры, пострадавшие от углеродного капитализма, понимают, как надежда может стимулировать риск, а не ответственность. Игнорирование экологических проблем может быть следствием страха, сомнений или самодовольства. Мы оставляем эти проблемы нашим детям — где в этом надежда?
Климатическая нестабильность и вымирание природы делают Землю более уродливым, рискованным и неопределенным местом, высыхают запасы воды, повышают цены на еду, вытесняют людей и животных, нанося удар по городам и экосистемам все более сильными штормами, наводнениями, жарой, засухами и лесными пожарами. Еще хуже может быть, когда мы приблизимся к вымиранию тропических лесов Амазонии, нарушению циркуляции океана, обрушению ледяной шапки и другим невероятно ужасным, но все более возможным катастрофам.
Это создает насущную потребность в усилиях для уменьшения выбросов парниковых газов, сохранения природных ресурсов и адаптации к изменениям климата.
Если отчаяние — самый страшный грех, то надежда — самая большая добродетель. Это особенно уместно, когда наступает сезон мегаконференций ООН, где национальные лидеры пытаются убедить человечество в светлом будущем, даже когда доказательства говорят об обратном.
Но что, если надежда — это антидепрессант, который держал всех нас комфортно оцепеневшими, когда мы имели полное право быть грустными, обеспокоенными, побуждаемыми к действиям или просто злыми?
Татьяна Морараш
