8 мая Верховная Рада приняла закон о мобилизации осужденных, согласно которому их набор в ВСУ будет проводиться по принципу добровольности и в обмен на амнистию при условии, что остаток срока их отбывания в тюрьме не превышает трех лет. Закон не распространяется на осужденных за особо тяжкие преступления – умышленное убийство, терроризм, изнасилование, сексуальное насилие, преступления против основ национальной безопасности.
Министр юстиции Денис Малюска отметил, что эти украинские добровольцы в обмен на амнистию могут вступить только в штурмовые батальоны, то есть непосредственно участвовать в боях. Он также считает, что осужденные будут проходить военную службу в подразделениях, состоящих полностью из бывших заключенных под командованием рядовых офицеров.
Мотивация наших заключенных сильнее, чем у наших обычных солдат. Освобождение из тюрьмы – лишь часть мотива, они хотят защитить свою страну и перевернуть старую страницу жизни”, — заявил Малюска.
Кроме того, Малюска подчеркнул, что закон о мобилизации осужденных дает возможность заключенным женщинам присоединиться к рядам ВСУ, однако пока таких случаев нет. При этом более 2750 заключенных мужчин уже были освобождены из украинских тюрем для службы в армии. В настоящее время министр юстиции ожидает пополнения рядов ВСУ по меньшей мере на 4000 человек в первой волне мобилизации заключенных, однако ранее он сообщал о возможности привлечения к 10-20 тысячам заключенных.
Итак, как видим, желающих воевать среди заключенных пока не так много. Не ясно, каким образом военные командиры будут обеспечивать надзор за действиями осужденных, кто за ними будет наблюдать в больницах в случае ранения, захотят ли военные находиться рядом с преступниками, какие последствия будут от их мобилизации. Для получения ответов на эти вопросы предлагаем ознакомиться с точкой зрения специалистов – правоохранителей и военных.
Эксначальник харьковского областного управления милиции Игорь Репешко в комментарии ИА «ФАКТ» сказал:
“История привлечения лиц, совершивших преступления для участия в боевых действиях, не нова. Этим воспользовались практически все старые цивилизации. Но, думаю, что главное в этой ситуации – какие выводы делала власть от результатов этого, скажем так, эксперимента. Известен случай, произошедший три тысячелетия назад в Китайской империи, когда власти для пополнения своей армии приказали вооружить рабов и всех заключённых в тюрьмах преступников. Судя по всему, власть рассчитывала на то, что они, исполнившись благодарности, «живота своего не пожалеют». Кончилось все плачевно – добежав до противника, они дружно развернулись и присоединились к противнику. Китайцы умеют делать выводы из истории – следующие императоры и князья зарубили себе на носу, что все должно идти по схеме: заключенные сидят в тюрьмах, воины сражаются на поле боя.
Ну это власть… Выдающиеся полководцы в истории тоже понимали, что сила армии во многом зависит от боевого духа солдат и возможности безбоязненно доверить свою жизнь товарищу из оружия. В этой ситуации почувствовать «локоть» с осужденным преступником было и остается делом сомнительным.
Наверное, относительно успешными считаются штрафбаты Гитлера и Сталина. Кстати, и в этом случае законодателем «моды» были китайцы. Рассказывают, что часто перед решающим сражением ставили в передних рядах своего войска преступников, приговоренных к смерти. Да и те с громким ревом бросились к противнику и все как один перерезали себе горло прямо перед вражескими солдатами, чтобы их таким образом испугать.
Как вы думаете, почему ни один не попытался увернуться? Все просто – власть сделала заложниками все их семьи. Всё это работало и в штрафбатах Германии и СССР. Правда, добавьте заградительные батальоны за их спинами.
Согласитесь, что вооружать «жителей тюрем», довольно бессмысленное занятие, если ты собираешься воевать не числом, а умением. Кстати, вот пример по истории, но очень похож на наше настоящее. Во времена Наполеоновских войн на флоте Британии не хватало моряков. Для решения этой проблемы по всей стране рыскали банды, ну, скажем, военкомов, которые пользовались любыми способами, чтобы мобилизовать всех дееспособных мужчин. Спастись от них можно было двумя способами: дать взятку или вступить в их ряды.
Для облегчения выполнения задач были приняты и соответствующие законы. Ну и началось – гребли всех подряд! Конечно, начались нападения и на вербовщиков. Считается, что в Британской армии преступники составляли примерно пятую часть. Там, где проходила армия, часто возникали восстания местного населения – ограбления и насилия на этих территориях увеличились в несколько раз. В Первую Мировую это тоже было — осужденным разрешалось досрочное увольнение при условии вступления в армию.
Следует понимать, что для государства в вербовку преступников приносит и выгоду: вербовка снижает расходы на заключение осужденных, одновременное извлечение нежелательных элементов из общества снижает нагрузку на полицейских. Часть преступников может приходить с фронта совсем другими людьми. Но и были такие, кто после войны возвращался к прежнему образу жизни. Причем более подготовленными и более озлобленными. Добавьте к этому привычку подчиняться и «воровскую иерархию», в результате чего возникали банды с хорошо подготовленными членами и жесткой дисциплиной.
В качестве вывода – война точно не панацея для социальной реабилитации. И главное, зачем давать оружие в руки тому, кто почти наверняка не в восторге от предложения участвовать в войне. Данный вариант возможен только в одном случае – заткнуть мгновенную дыру или, как использовать этих лиц, как сейчас модно говорить, для «мясного штурма». Как бы то ни было, трудно спорить с тем, что состояние армии в целом отражает состояние страны. Как сказал британский историк Тони Джадт: «Военная система нации — это не самостоятельная часть социальной системы, а аспект ее целостности».
Командир 2 штурмового батальона 3 ОШБр Дмитрий Кухарчук в интервью «Армия ТВ» рассказал, что военные на фронте ожидают пополнения, в том числе из числа мобилизованных осужденных, потому что есть критическая нехватка личного состава. При этом создавать отдельные подразделения из мобилизованных заключенных, по его убеждению, неправильно с разных точек зрения.
“В нашем случае это будут люди, интегрированные в подразделения. То есть я собираюсь в каждый из своих взводов в каждое отделение дать по 1-2 человека. То есть они будут распределены.
Если отдельные подразделения формировать из мобилизованных заключенных, это «штрафбат». И это очень плохая история. Последствия будут такие, что, во-первых, это отразит желание идти дальше мобилизовываться другим заключенным. А ведь мы хотим разовую историю или на постоянной основе? Если это разовая история, это просто аналог ШтормZ и ничем от него не отличается. Проблема в том, если у кого-то вдруг появилась такая концепция и он хочет ее реализовать, то нужно помнить, что в российских тюрьмах к истории с Вагнером и ШтормZ сидело около 700 тысяч человек, в украинских – 30 тысяч. Поэтому реализовать эти истории так, как они реализуют, именно «мясными штурмами», нереально… Второе следствие, что это будет иметь очень негативный имидж на международной арене.
Мобилизированных заключенных не должно быть более 20% от общего количества личного состава. Мы же добровольческое подразделение. И нам при формировании бригады дали часть мобилизованных людей… Начались вопросы: Что это будет? А как они будут воевать? Как мы будем с мобилизованными воевать? Но правда оказалась в том, что процент мобилизованных, который нам дали, — это было не более 20% от общего количества личного состава — интегрировался в подразделение и проявил себя хорошо. Люди поняли, что их приняли в семью, почувствовали себя частью семьи и во многих случаях проявляли себя не хуже, а иногда лучше добровольцев. В результате этот предел размылся. Если бы это было 50% на 50% – могли бы быть проблемы, я уверен, что они были бы. Поэтому главный вопрос, чтобы подсчитать необходимый процент. Я думаю, что это должно быть не более 20%, в идеале 15% заключенных в число добровольцев, равно как и мобилизованных в добровольцы”.
Командир батальона УБпАК «Ахиллес» 92 ОШБр им. кошевого атамана Ивана Сирко Юрий Федоренко считает, что мобилизация осужденных является действительно неплохой идеей. Каждый из заключенных мог оказаться за решеткой при разных обстоятельствах, поэтому государство должно определить ту категорию заключенных, которые не представляют угрозы другим военным.
“В начале полномасштабной войны мы начинали свой путь из стрелковой роты, это территориальная оборона. У меня второй взвод был на 90% укомплектован людьми, которые были лишены свободы на территории Украины, отбыли наказание и вернулись к нормальной жизни” – считает Федоренко.
Военный офицер, в прошлом сотрудник полиции, Денис Ярославский на своей странице Фейсбук высказал свою позицию:
“Когда я говорил о возможности привлечения для ведения боевых действий уволенных из УДО, то взвесил все аргументы За и Против. 17 лет службы в правоохранительных органах, среди которой была линия уголовного розыска. За это время я видел немало отморозков, часть которых не то, что выпускать нельзя, но и нужно было рушить по-тихому при задержании!
Но война пришла в наши дома и внесла свои коррективы. Скажу честно, мнения в армии на этот счет отличаются. Многие убеждены, что отбывающие срок должны получить попытку искупить вину перед обществом — доля правды в этом есть. К тому же ПИК «Вагнер» показал свою результативность на фронте. Некоторые военные категорически против того, чтобы служить вместе с З/К, основной причиной тому является нежелание мобилизованных (особенно добровольно) и кадровых военных становиться в один ряд с ранее судимыми за разбои, грабежи и кражи преступниками. Эту позицию понять тоже можно!
Силы Обороны Украины — это лучшие сыновья и дочери страны и ставить их в один ряд с отбывающими наказание преступниками недопустимо. Дилемма сложна, но решить ее нужно. Обратите внимание, как его решил наш враг! Их армия поделена на касты:
- Кадровые военные;
- Мобилизированные;
- ДНР/ЛНР (кадровики России считают этих перебежчиков второсортным сырьем);
- З/К (которых именно с этой целью привлекли отдельным организмом в виде ПВК, даже не являющихся комбатантами. И то, напомню, сколько внутренних конфликтов между ними возникало вплоть до взятия в плен вагнерами кадрового командира 72 мотострелковой бригады армии РФ) .
На третьем году войны, чувствуя реальный кадровый голод, так и не сумев консолидировать общество, мы подошли к тому, что враг применил в самом начале! 8 мая Верховная Рада приняла Закон о добровольной мобилизации заключенных… Аналог советских штрафбатов решили назвать «специализированными подразделениями», изучив основные задачи которых, я понял, что они не будут сильно отличаться от задач штрафбата образца 1941-45 годов. Ну или от задач того же НПК «Вагнер».
Лично я не против того, чтобы давать людям второй шанс, но если уж пришлось перенять опыт врага, то почему не создавать эти спец. бать отдельно? Зачем стали назначать вышедших из-под стражи в общевойсковые бригады? Считаю это коренным образом неправильным!
Создавать роты и баты. из заключенных, ставить их в один лад с мобилизованными милиционерами, пожарными, айтишниками, учителями, врачами и другими военнослужащими добровольцами, защищающими страну с первых дней войны, означает неизбежное создание внутреннего конфликта! Но это еще не вся сущность проблемы! То, что мне послала одна из бригад, вообще не налезает на голову!
Выписка из рапорта:
“Во время профессионально — психологического отбора личного состава, прибывшего в количестве 90 военнослужащих условно досрочно уволенных обнаружено:
— 11 военнослужащих имеют заболевания ВИЧ;
— 18 военнослужащих имеют заболевания гепатитом В,С;
— 15 военнослужащих имеют заболевания туберкулезом;
— 6 военнослужащих рекомендовано внести в ГППУ подразделения по результатам индивидуальной беседы и изучения (находились на длительном лечении в психоневрологическом заведении до подписания контракта)…
Зачем делать из уважаемой во всем мире армии колонию отбывания наказания? Так не должно быть! И еще! Если уже власти решили выпускать осужденных (т.е. лиц, чья вина доказана судом), то почему не дать шанс находящимся в СИЗО? Чья вина не только не доказана, но и кого суд может вообще оправдать! С начала войны многим ребятам, содержащимся под стражей в СИЗО, изменили меру пресечения и за два года большинство из них проявили себя героически! Многие погибли как герои… Я уверен, что дав возможность вернуться в порядок, таким как полковник Червинский, чья вина не доказана и вряд ли будет доказана, армия только выиграет”.
